Крах атеизма
Крах атеизма
История человечества знала не мало поворотных, судьбоносных периодов в своем развитии и можно с уверенностью сказать, что сегодня мы живем в один из таких периодов. Кто-то называет его термином «глобализация», кто-то началом «века прогресса». Но, пожалуй, оба эти определения верны, однако в последние годы стала все отчетливей проявляться еще одна чрезвычайно важная тенденция. Быть может, не все еще смогли заметить ее, но в последние 20–25 лет наука и философия переживают коренные изменения: атеизм, господствовавший в научном и философском мире с середины XIX века, необратимо и стремительно теряет все свои позиции.
Атеизм, как мировоззрение, отрицающее существование Всевышнего Господа, был известен еще во времена глубокой древности. Однако новая волна распространения идей атеизма началась в XVIII веке в странах Европы, когда ряд философов – противников религии начали усиленно пропагандировать эту идеологию. Философы-материалисты Дени Дидро, Барон Гольбах или Дэвид Юм стали активно распространять и внушать в сознание общества идею о том, что в природе не существует ничего, кроме материи.
Уже в XIX – XX веках их дело продолжило новое поколение философов-материалистов, таких как Фейербах, Маркс, Энгельс, Ницше, Дюркгейм и Фрейд, которые внедрили атеистическое мировоззрение в различные сферы науки и философии. Но, пожалуй, самым «мощным» вкладом в создание научной основы для идеологии безбожия стало учение об эволюции жизни на Земле, выдвинутое английским естествоведом-любителем Чарльзом Дарвином, отрицавшее Божественное сотворение жизни.
Материалисты полагали, что дарвинизм дал так называемый научный ответ на вопрос, на который они никак не могли дать какого-либо внятного ответа: «как зародилась жизнь на Земле, и откуда по явился человек?»
Дарвинизм утверждал, что в природе существу ют механизмы, которые способны оживлять неживую материю, а позднее производить из нее миллионы различных видов живых существ и многие люди, несмотря на всю абсурдность идеи, приняли ее как вполне научный факт. В конце XIX века атеисты смогли даже сформулировать свое «видение мира», которое, по их мнению, очень просто объясняло возникновение всего живого на Земле. Они отрицали возможность сотворения Вселенной Всевышним Господом, утверждая, что «Вселенная существовала извечно, и, следовательно, не имела начала». Величайший порядок и гармония, существовавшие во Вселенной, также объяснялись случайными совпадениями, таким образом, все сущее возникло само по себе и не имело никакого Высшего Божественного Смысла и предназначения.
Философы-материалисты полагали, что таким образом дарвинизм смог ответить на вопрос об истоках зарождения жизни и человека. Более того, история и социология были пересмотрены заново на базе атеистических идей Марксом и Дюркгеймом, а основы психологии популярно изложил Фрейд. Однако развивающиеся научные, социологические и политологические знания XX века одно за другим сокрушили все эти утверждения. Новые открытия во всех сферах науки, начиная от астрономии и биологии, психологии, общественной морали и социологии сокрушили основы всех гипотез и утверждений атеизма.
Известный американский писатель Патрик Глинн в опубликованной в 1997 году книге «Божественные Свидетельства, Союз Веры и Разума в Постсекулярном мире» (God: The Evidence, The Reconciliation of Faith and Reason in a Postsecular World) сделал такое признание: «Научные исследования последних 10 лет повернули против материалистов все их секулярные и атеистические гипотезы и утверждения о Сущности Бога…
Современные мыслители полагали, что наука окончательно сможет доказать механическое, случайное возникновение Вселенной, но получился совсем иной итог, наука неоспоримо показала, что во Вселенной существуют непостижимый человеческим разумом «величайший замысел, проект» и наша жизнь существует благодаря гармоничному сосуществованию тончайших законов и равновесий мироздания. Современные психологи утверждали, что вера является одной из форм невроза или психического расстройства сознания человека. Однако исследования, проведенные в сфере психологии в последние 25 лет, эмпирически установили, что вера в Бога не только не является неким неврозом, как утверждали Фрейд и его сторонники, но, напротив, является жизненно необходимым элементом умственного здоровья и счастья человека.
Мне кажется, что еще мало кто из людей осознал это, но неопровержимая истина такова: после векового спора между наукой и верой полностью смешались все прежние позиции. После теории Дарвина, многие агностики и атеисты, к примеру, Хаксли или Рассел, могли опираться в своих утверждениях на тезис о полной случайности и совершенной бессмысленности зарождения и существования Вселенной и жизни. Многие ученые и представители интеллигенции все еще продолжают отстаивать это утверждение. Но, продолжая упорствовать в этом мнении, они прибегают ко все более абсурдным, нелепым доводам и доказательствам. Конкретные факты фундаментальной науки наших дней неопровержимо доказывают истинность веры во Всевышнего Создателя…».
В этой статье мы проанализируем лишь некоторые из фактов, установленные в различных областях науки и посмотрим, что принесет человечеству период, пришедший на смену «воинствующему атеизму».
Космология: Крах теории о вечности Вселенной и открытие Божественного Сотворения
Первый удар по идеологии атеизма был нанесен наукой в XX веке в области космологии. Был сокрушен основной тезис материалистов об «извечном, безначальном существовании Вселенной». Неопровержимые научные факты привели ученых к заключению, что Вселенная все-таки имела начало, иными словами, была сотворена из Небытия.
Воспринятая западным миром атеистическая идея «извечности и статичного существования вселенной «была не нова для человечества, она существовала еще среди философов-материалистов Древней Греции.
Первым из философов Нового времени, кто вновь стал активно развивать это верование, находившееся в забытьи во времена средневековья и господства догматов церкви, и вынес ее на рассмотрение общественности, был известный немецкий философ Эммануил Кант (хотя он и не был материалистом в философском понимании этого определения).
Он утверждал, что Вселенная существовала извечно, не имела начала и не имеет конца, так что в этом вечном пространстве существует возможность происхождения всего.
К началу XIX века утверждение о том, что Вселенная не имела начала, то есть, не имела и Творца, широко распространилась в научных и светских кругах. Карл Маркс и Фридрих Энгельс активно разрабатывали эту идею и развили ее в учение Диалектического материализма, которое, получив, наконец-то, «научное обоснование», все более набирало влияние в кругах интеллигенции, и к XX веку было уже широко распространено во всей Европе.
Со временем утверждение «извечности существования Вселенной» стало одним из краеугольных тезисов атеизма, ведь если Вселенная не была со творена и возникла случайно, то, следовательно, она не была создана Богом. Приведем цитату из книги одного из ярых сторонников идеи материализма Георга Политцера, который в начале XX века писал о невозможности существования Бога в своей книге «Принципы зарождения философии».
«Вселенная не является сотворенной кем-либо. Если бы она была сотворена, то тогда она должна была быть сотворенной Богом в определенный момент времени из Небытия. Для того чтобы принять утверждение о сотворенности Вселенной нам, прежде всего, потребуется признать, что было время, когда Вселенной не существовало, а потом она была сотворена Богом из Небытия. Но это признание неприемлемо с точки зрения науки».
Политцер выразил в этом утверждении мнение всех материалистов того времени, которые полагали, что наука работает на них и вскоре их вера будет подтверждена фактами. Однако очень скоро наука доказала то, во что так упорно не желали верить материалисты, выраженное словами Политцера «если бы она была сотворена, то … нам потребуется признать, что было время, когда Вселенной не существовало, а потом она была сотворена Богом из Небытия». Наука доказала, что Вселенная имела строго определенный миг начала бытия.
Это доказательство пришло с теорией Биг Бэнга или Большого Взрыва.
Теория Большого Взрыва была выдвинута в результате целого ряда опытных исследований. В 1929 году американский астроном Эдвин Хаббл, наблюдая за звездами, заметил, что галактики в космосе постоянно удаляются друг от друга, а это означало, что Вселенная непрерывно расширяется.
Приняв во внимание доказанный постулат о постоянно расширяющейся Вселенной, логически можно придти к следующему выводу: если повернуть время вспять, то станет очевидным, что Вселенная произошла из одной единственной точки. Астрономы столкнулись с фактом, что эта «единственная точка» была определенным метафизическим понятием, обладавшим «нулевым объемом» и «беспредельной силой притяжения».
Значит, материя и время произошли в результате взрыва и выплеска наружу этой единственной точки с нулевым объемом. Иными словами Вселенная была сотворена из Небытия.
Теория Большого Взрыва очень беспокоила материалистов, и подвергалась беспрерывной критике со стороны ученых, оставшихся верными утверждению о вечности Вселенной. Вот слова одного их известнейших физиков-материалистов Артура Эддингтона:
«С философской точки зрения меня очень тревожит мысль о внезапном начале бытия существующего порядка в природе».
Однако теория Большого Взрыва, несмотря на нежелание и беспокойства материалистов, получала все новые подтверждения. В 1965 году астрономы Арно Пенсиас и Роберт Уилсон, в ходе наблюдений, случайно обнаружили радиоактивные остатки этого взрыва, пронизывавшие весь космос.
В 1989 году, НАСА послало спутник-исследователь космического радиационного фона (КОБЕ), который фактически подтвердил открытие астрономов.
Перед лицом этих фактов атеисты оказались в полной растерянности и не могли уже более отстаивать свою правоту. Автор книги «Атеистический гуманизм» (Atheistic Humanism ), профессор философии Ридингского Университета, атеист Энтони Флю сделал примечательное признание:
«Как известно, признание грехов полезно для души. Поэтому я начну с признания, что у атеиста должно вызывать душевную тревогу современное согласие в области космологии. Ибо, похоже, что исследователи космоса предоставляют научные доказательства того, что у Вселенной было начало. Я все еще продолжаю быть атеистом, однако вынужден признать, что мне очень не просто отстаивать свои взгляды на религию перед лицом столь неопровержимых фактов науки…».
На сегодняшний день атеисты находятся в абсолютном тупике перед лицом научных фактов. Вот лишь один из примеров их реакции на факты теории Большого Взрыва, опубликованный в 1989 году в одном из самых известных органов пропаганды атеизма, в журнале «Нейчур» (« Nature ») его главным редактором Джоном Мэддоксом; В статье, озаглавленной «Долой Большой Взрыв» Мэддокс писал, что «теория Большого Взрыва неприемлема с точки зрения философии, ибо иначе вместе с принятием фактов Большого Взрыва мы даем мощнейшую поддержку идеям богословов о Божественной сотворенности жизни на Земле».
Более того, он предсказывал, что теория Большого Взрыва не просуществует и десяти лет. Однако, несмотря на надежды материалистов, выраженные Мэддоксом, теория Большого Взрыва получала, все новые доказательства со стороны современной науки, множество открытий неоспоримо подтверждали правоту теории.
Некоторые материалисты ведут себя логичнее перед лицом этих фактов. К примеру, известный английский физик-материалист X. Р. Липсон «пусть и не желая того», но признает сотворение Вселенной как научный факт:
«Мне кажется, что после всего открытого наукой мы должны идти дальше и признать, что единственным логичным объяснением возникновения жизни может быть лишь сотворение. Я знаю, что это сложно сделать и мне и многим ученым-физикам, таким же материалистам, как и я, но если экспериментальная наука подтверждает эти факты, мы не можем отрицать ее только лишь из-за того, что она нам не нравится».
В результате современная астрономия пришла к осознанию следующего факта: материя и время были сотворены Всевышним Создателем, не зависящим от этих двух категорий и обладающим Беспредельной Волей и Разумом. Всевышний Создатель, сотворивший нашу Вселенную – есть Великий Бог, Господь всех миров.
Физика и Астрономия: крах тезиса о случайном зарождении Вселенной
Еще одна атеистическая догма, сокрушенная открытиями астрономии в XX веке, это тезис о «случайной Вселенной». Утверждение о случайном возникновении материи, небесных тел и физических законов, структурирующих в единую систему все эти тела во Вселенной, потерпело весьма красноречивый и показательный провал.
Впервые в 70-х годах ученые заметили, что все физические законы, существующие во Вселенной, поразительным образом приспособлены для создания самых благоприятных условий жизни человека.
Дальнейшие углубленные исследования показали, что физические, химические и биологические законы во Вселенной, сила земного притяжения и электромагнитные волны, строение атомов и элементов, словом все существующие законы, созданы для обеспечения идеальных условий жизни человека.
Пол Дэвис, известный профессор теоретической физики, закончив расчеты скорости расширения Вселенной, которые он проводил в связи с теорией Большого Взрыва, заявил, что эта скорость рассчитана по непостижимым для человеческого разума критериям точности:
«Тщательные расчеты ставят скорость расширения Вселенной очень близко к критической величине, пройдя которую Вселенная просто освободится от собственного тяготения и рассеется в пространстве. Если она будет расширяться чуть медленнее – сила притяжения обрушит ее внутрь; чуть быстрее – и космический материал давным-давно полностью рассеялся бы. Если бы скорость взрыва отклонилась от заданной величины хотя бы на миллиардную в квадрате долю, этого было бы достаточно, чтобы уничтожить какой-то взрыв, но здесь взрыв, где был тщательно запрограммирован и систематизирован каждый его миг».
Известный физик, профессор Стивен Хоукинг в своей книге «Краткая история времени» утверждает, что Вселенная основана на столь тонких выверенных расчетах и равновесиях, что мы даже не можем себе этого представить. Вот что говорит Хоукинг о скорости расширения Вселенной:
«Если бы скорость расширения Вселенной через секунду после Большого Взрыва была бы меньше даже на одну стотысячебиллионную долю, то Вселенная разрушилась бы внутрь себя, даже не достигнув своего нынешнего состояния».
Пол Дэвис объясняет также вывод, который с неизбежностью следует из существования этих не постижимо тонких балансов и расчетов: «Трудно противиться впечатлению, что структура современной Вселенной, с ее очевидной чувствительностью к самым незначительным численным изменениям, была детально продумана высшим Разумом … Поражающее сознание совпадение числовых величин, которые природа приписала своим самым фундаментальным константам, является наиболее убедительным доказательством того, что существовал Великий Замысел космического пространства».
Физические законы, такие как сила земного притяжения или электромагнетизм, создают именно те показатели, которые должны были бы существовать для возникновения гармоничной Вселенной и в точности в тех пропорциях, что необходимы для существования жизни. Скорость первого мига расширения (то есть взрывная сила Большого Взрыва) была именно той величины, какой она Должна была быть. Ученые подсчитали, что если бы она была даже в самой незначительной степени отличной от этой силы, к примеру, в соотношении 1:1 000 000 000 1000000000 (1: к миллиарду в миллиардной степени), то материя либо вновь затянула бы себя вовнутрь, либо же полностью рассеялась бы в беспредельном пространстве космоса. Иными словами, вероятность случайного возникновения даже самого первого мига Вселенной равна 1:1 000 000 000 1000000000.
Все существующие во Вселенной 4 физические силы (гравитационная, слабая ядерная, ядерная и электромагнитные), параметры, при которых могло возникнуть совершенное устройство Вселенной, все составляющие ее элементы возникли поразительным образом именно в тех пропорциях, при которых может существовать жизнь. Малейшее изменение параметров хотя бы одной их этих сил (к при меру на 1 в 1039 степени, то есть по самым грубым подсчетам 1 в миллиардной степени, помноженной на миллиардную степень) привело бы к тому, что Вселенная состояла бы только из радиации или же в ней не было бы никакого иного элемента, кроме водорода. В таком случае, не существовало бы ни Солнечной системы, ни планет и уж тем более на шей Земли.
Величина Солнца, длина волн солнечных лучей и удаленность Земли от светила, неповторимые химические и физические особенности воды, идеальные для дыхания человека пропорции газов в атмосфере, магнитные пояса Земли, рельеф нашей планеты и еще бесчисленное множество «тончайших пропорций» с непостижимой точностью соответствуют именно тем показателям, что необходимы для существования и жизнедеятельности человека.
Например, атмосфера содержит в себе идеальные пропорции газов для дыхательной системы человека, «тончайшие параметры» магнитного поля Земли, формы поверхности нашей планеты – это лишь некоторые примеры совершеннейших законов и систем, обеспечивающих максимальную комфортность для жизни человека…
Вода, покрывающая три четверти поверхности Земли, также обладает характерными особенностями, наиболее пригодными для человека. Вода, в отличие от других жидкостей, замерзает сверху, что препятствует замерзанию морей и превращению их в ледяную глыбу, таким образом, даже зимой жизнь внутри морей не умирает.
Показатель текучести воды, физические или химические особенности ее структуры также являются самыми идеальными для живых существ. Лишь несколько примеров из великого множества тончайших законов и равновесий, о которых мы упомянули, привели ученых к чрезвычайно важному заключению: во Вселенной существует «Принцип человеческой первоосновы», т. е. все законы во Вселенной существуют и созданы для обеспечения самых благоприятных условий жизни человека.
Постижение тончайшего равновесия, существующего во Вселенной, стало, пожалуй, самым значимым открытием астрофизиков. Какой бы физический закон или величина не исследовалась во Вселенной, становилось совершенно очевидным, что они заключают в себе те параметры, которые обеспечивают идеальные для человека и всего живого условия жизни. Известный астроном Пол Дэйвис в своей книге «Космический План» поясняет это так «мы должны признать существование во всем этом совершенстве четкого замысла, проекта».
Астрофизик В. Пресс в статье, опубликованной в журнале «Nature», пишет: «во Вселенной присутствует великий замысел, который поддерживает развитие сознательной жизни».
Что примечательно, большая часть ученых, установивших вышеупомянутые факты, были убежденными материалистами и, очевидно, вовсе не желали приходить к упомянутому заключению. Проводя исследования, они отнюдь не ставили своей целью искать доказательства существования Всевышнего Творца. Но все они, может быть, и, не желая того, пришли к единому заключению, что возникновение и совершенное строение Вселенной можно объяснить только лишь непостижимым замыслом.
Американский астроном Джордж Гринштейн в своей книге «Симбиотическая Вселенная» сделал следующее признание:
«По мере изучения доказательств, мы упорно сталкиваемся с одним неопровержимым фактом; в процессе зарождения Вселенной участвовал сверхъестественный Разум. Неужели в один миг, несмотря на все наше нежелание, мы сталкиваемся лицом к лицу с научными доказательствами существования Божественной Сущности?».
Ярый атеист Гринштейн, начиная свой вопрос словами «неужели», все еще наивно пытается «не понимать» очевидность ответа на свой вопрос. Но каждый человек, кто без предубеждений осмыслит бесчисленные научные факты, признает, что Вселенная действительно создана особым образом для максимальной благоприятности условий жизни человека.
Материализм на современном этапе развития человечества существует как невежественный пережиток и давно уже находится за пределами фундаментальной науки. Американский генетик Роберт Гриффит так комментирует сегодняшнее положение материализма: «Когда мне хочется найти какого нибудь атеиста, чтобы поспорить с ним, то я иду на факультет философии в нашем Университете, ибо среди наших физиков атеистов уже не найти».
Известный молекулярный биолог Майкл Дентон в своей книге «Судьба Природы: как законы биологии доказывают Замысел Вселенной» ( Nature « s Destiny: How the Laws of Biology Reveal Purpose in the Universe ), опубликованной в 1998 году, делает следующий комментарий:
«Новая картина мира, возникшая в астрономической науке в XX веке, бросает серьезнейший вызов весьма распространившейся за последние четыре столетия гипотезе о случайном и бессмысленном возникновении жизни в общей картине Вселенной….».
Очевидность полного крушения основополагающего тезиса атеизма о «случайном возникновении Вселенной» бесспорна. Ученые открыто говорят о «крахе материализма».
Естествознание: крах дарвинизма и победа тезиса «Осознанного Творения»
Как мы уже говорили, «научной» основой идеологии атеизма, достигшей пика своего распространения в XIX веке, была теория эволюции Дарвина.
Дарвин выдвинул утверждение о том, что причиной возникновения людей и всего живого на Земле были механизмы неосознанной природы и, таким образом, нашел-таки ответ, пусть даже абсурдный, на вопрос, который веками беспокоил атеистов.
Атеисты, современники Дарвина, встретили новую теорию с нескрываемой радостью. Все философы-материалисты, во главе с Марксом и Энгельсом, тотчас же объявили теорию эволюции научной основой своей философии.
Однако, казалось бы, эта самая надежная основа атеизма также была опровергнута и объявлена ложью в результате научных открытий XX века. Палеонтология, биохимия, анатомия, генетика и другие сферы естественных наук приводили все новые свидетельства, которые показали несостоятельность эволюционных объяснений во всех аспектах.
Палеонтология
Дарвин утверждал, что все разнообразие живых существ на Земле возникло от одного общего предка, однако в силу ряда мелких поэтапных изменений, накапливавшихся под воздействием условий окружающей среды в течение длительного периода времени, они стали отличаться друг от друга.
Дарвин надеялся, что ископаемые останки, которые в будущем будут обнаружены в Земле, еще раз подтвердят правоту его открытия.
Однако бесчисленные раскопки, проводившиеся на протяжении всего XX века, привели к совершенно иному доказательству. Не было найдено ни одного ископаемого останка «промежуточных форм», которые подтвердили бы теорию Дарвина о поэтапном развитии живых существ.
Более того, все основные группы живых существ обнаруживались в толще Земли на определенном уровне совершенно внезапно, без каких-либо отличий от современных сородичей. Не было ни малейшего следа существования некоего общего праотца.
В палеонтологии известен феномен «Кембрийского взрыва». Лишь его одного достаточно для сокрушения постулатов теории эволюции. В слоях земли этого раннего геологического периода были обнаружены практически все основные классы живых существ, ничем не отличающихся от современных.
В этот период внезапно появляются все существующие на сегодняшний день классы организмов: моллюски, позвоночные, членистоногие, иглокожие и другие, обладающие чрезвычайно комплексными и неповторимыми системами жизнедеятельности.
Данные ископаемых останков со всей очевидностью доказали сотворенность всех живых организмов и сокрушили теорию эволюционного развития жизни. Ибо, как признают и сами эволюционисты, факт «внезапного появления жизни в самых развитых и совершенных формах» означает существование некоего высшего вмешательства, то есть сотворения.
Биология и селекция
Дарвин же, выдвигая теорию, опирался на примеры селекционеров, выводивших новые виды собак или лошадей. Изменения особенностей, которые наблюдались у выведенных селекционерами особей, укрепляли его во мнении, что любое живое существо могло также возникнуть от единого предка.
Однако это утверждение, выдвинутое в XIX веке, на фоне весьма слабого развития фундаментальной науки, было полностью опровергнуто уже в XX веке.
Наблюдения, проведенные в течение десятилетий над различными животными и растениями, показали, что разновидности никогда не переходят строго определенной генетической границы.
Доказательства существования Бога
Иными словами, утверждения Дарвина «я не вижу никакой сложности в процессе превращения одного из видов медведей в китов, в результате природной селекции медведи постепенно получали все более благоприятные условия для жизни не на суше, а в воде, причем рот их постепенно увеличивался» были лишь показателями поразительной невежественности и отсутствия здравого смысла.
С другой стороны, генетические опыты показали, что мутации, которые также выдвигались неодарвинистами как эволюционный механизм развития жизни, не добавляют живым существам никакой генетической информации, более того несут им только уродства и физическую неполноценность.
Бесчисленное количество экспериментов мутационного воздействия было произведено над плодовыми мушками-дрозофиллами, но в результате всех экспериментов на свет появлялись лишь уродливые мутанты. На сегодняшний день наука не располагает ни одним примером положительного результата мутаций на живые организмы.
Истоки происхождения жизни
Согласно теории Дарвина жизнь на земле зародилась из неживой материи, но тогда как же зародилось первое живое существо на Земле?
Дарвин старался обходить этот вопрос, упомянув лишь, что все живые существа на земле произошли от единого предка, но о том, как же тогда зародился тот самый, единый предок, хранил полное молчание. Он лишь кратко написал в своем труде следующее примечание: «первая живая клетка могла зародиться в результате многочисленных химических реакций в небольшом озере с теплой водой».
Однако биологи-эволюционисты, попытавшиеся восполнить и научно обосновать этот пробел дарвинизма, и здесь потерпели полное крушение своих фантазий. Все наблюдения и эксперименты показывали, что зарождение живой клетки из неживой материи было абсолютно невозможно.
Во второй половине XX века ученые сделали еще более красноречивые открытия.
Известный английский математик и астроном, лауреат Нобелевской премии, профессор Фред Хойл, несмотря на свои атеистические взгляды, делает следующее признание нереальности этого процесса:
«Образование живой клетки случайным образом, по принципу «само по себе», также невозможно, как и создание ураганами Боинга 747 по чистой случайности из кучи металлического хлама».
Великий замысел жизни
Изучение строения живой клетки, молекул, входящих в ее состав, поразительно точной организации клеток в полной гармонии с функциями всех структур организма, привело ученых к заключению, которое эволюционисты так упорно пытались опровергать: Все живое на Земле, прежде всего элементарная живая клетка и органеллы, входящие в ее состав, имеют поразительное, неповторимо комплексное строение. Наши глаза, с совершенными оптическими функциями которых не сможет даже близко сравниться самая современная камера, или крылья птиц, вдохновившие инженеров на изучение технологии полета, сложнейшая и строго спланированная система жизнеобеспечения внутри живой клетки, или же колоссальное количество информации, зашифрованное в микроскопической молекуле ДНК. Все это явные свидетельства существования Высшего Замысла, которые загоняют в тупик теорию эволюции, полагающую, что жизнь на земле является результатом слепого случая.
Эти научные истины привели теорию дарвинизма к полному краху на исходе XX столетия. Сегодня во многих странах Европы и в США ученые во всех областях отрицают дарвинизм, обвиняя его в умышленном искажении истины в угоду сохранения права на существование исповедуемой ими материалистической идеологии, и отстаивают теорию «сознательного замысла» жизни (intelligent design ). Ибо научные открытия показывают, что все живое возникло не по воле случая, но в результате Великого Замысла, то есть еще раз подтверждают сотворенность всего живого на Земле Всевышним Создателем…
Психология: крах фрейдизма и признание веры
Пожалуй, самым ярким представителем атеистических догм в области психологии в XIX веке был австрийский психиатр Зигмунд Фрейд. Фрейд выдвинул психологическую теорию, которая отрицала существование души как метафизического понятия, и объясняла весь духовный мир человека сексуальными мотивами.
Самая ярая агрессия Фрейда была направлена на религию и религиозные чувства верующих. В опубликованной в 1927 году книге «Будущее одной иллюзии»( The Future of an Illusion) он объявил веру в Бога одной из разновидностей психических расстройств, подобные вздорные религиозные верования, согласно его учению, по мере развития человечества, должны полностью исчезнуть. Фрейд утверждал, что смог объяснить все истоки переживаний людей. В то время как сама его теория подстрекала людей на еще более опасные кризисы и переживания. Учение, которое пыталось представить человека как некий животный вид, живущий только ради удовлетворения своих эгоистичных страстей, полностью разрушало все нравственные ценности человеческой души, обрекая людей на одиночество, страхи и депрессии. Ярким подтверждением тому служат картины ряда художников, находившихся под мрачным влиянием учения Фрейда.
Фрейд заложил основу атеистического направления в психологии. Однако не только Фрейд, но и многие известные психологи и психиатры XX века были убежденными атеистами: Беррес Сниккер, например, основатель школы бихевиоризма, т. е. изучения мотивов поведения, или же основатель учения рационально-чувственной терапии Альберт Эллис были, пожалуй, самыми известными из них.
В итоге мир психологии стал как бы оборотной стороной атеизма. Согласно опросу, проведенному в 1972 году среди членов Американского общества психологов, только 1% всех психологов признали себя людьми верующими.
Но величайшее заблуждение, которое исповедало большинство психологов, было опровергнуто результатами их же исследований. Сначала стала очевидна практически полная научная необоснованность теории Фрейда. Более того, психологи пришли к заключению, что вера, вопреки утверждениям Фрейда и иных теоретиков психологии, была краеугольным камнем в фундаменте умственного здоровья и полноценности человека. Американский писатель Патрик Глинн так описал эту констатацию психологов:
«Последняя четверть XX века была непримирима к психоаналитическому видению, выдвинутому Фрейдом. Самым примечательным здесь было то, что все высказывания Фрейда о вере оказались абсолютно неверными. Исследования, проведенные в сфере психологии в последние 25 лет, показали, что вера в Бога не только не была своего рода неврозом, как утверждали Фрейд и его послушники, напротив, вера была самым гармоничным элементом умственного и физического здоровья и счастья человека. Множество исследований, последовательно проведенных друг за другом, показали, что существует прямая связь между здоровым поведением верующего человека, исполняющего все религиозные предписания и, как антипода вере, людей с алкогольной, наркотической зависимостью, степенью разводов и самоубийствами, депрессиями среди безбожников».
В итоге, по выражению Патрика Глинна, «в конце XX века современная психология, вместо того, чтобы «вытеснить», как она заявляла ранее, место веры и религии, стала вновь знакомиться и сближаться с ней» и «стал очевиден полный теоретический и практический крах сухого секулярного взгляда на подсознательную и психологическую сторону здоровья человека.
Обращение к вере
Сведения, которые мы кратко изложили в этой статье, свидетельствуют об очевидном и необратимом крахе идеологии безбожия.
Человечество обращается ко Всевышнему Господу. Эта истина не ограничивается лишь теми научными или политологическими сферами, о которых мы здесь говорили. Многие государственные деятели, звезды кино и поп-музыки, многие идеологии и лидеры западных стран по сравнению в прошлыми периодами истории, стали более искренними и верующими. После долгих лет мрачного атеизма многие из людей, перед лицом истины, окружающей нас повсюду, уверовали в Создателя.
Примечательно то, что наука стала совершать одно за другим научные открытия, которые стали поводом к возвращению к Богу, именно во второй половине 70-х годов. Впервые ученые заговорили о существовании «человеческой первоосновы» во всех законах и системах нашей Вселенной в 70-е годы.
Критика дарвинизма в научном мире открыто стала высказываться также в 70-е годы. Психология отказалась, в итоге, от атеистических догматов Фрейда и поворотным моментом в этом процессе стала книга Скота М. Пека, « The Road Less Tra veled », опубликованная в 1978 году. Патрик Глин пишет о новых открытиях науки, сделанных в последние 20 лет, которые сокрушили основы современного секулярного мировоззрения, очень долгое время господствовавшее в мире.
Вне сомнения, что крах атеистического видения мира означает приход на его место иного «мировоззрения». Начиная с 70-х годов XX века, мир переживает «восхождение веры». Как и все социальные явления, процесс возвращения к вере не произошел за один день, он созревает постепенно, может быть, не все его заметили сегодня. Но если внимательно проанализировать происходящие в мире события, можно с уверенностью констатировать, что мир переживает поворотный период в идеологической и духовной сферах.
«Секулярные историки» со своей стороны также пытаются найти объяснение этому процессу. Однако эти люди пребывают в глубоком заблуждении, отрицая существование Бога, так что и их оценки хода развития истории тоже не могут быть верны ми. Поистине история развивается по пути, установленному ей Божественным предопределением.
Вне сомнения, что все верующие люди ни в коем случае не должны допускать мысли о враждебном отношении к атеистам и безбожникам, к ним следует относиться как к людям, впавшим в заблуждение и невежество, которых надо спасать из того неверия, в которое они себя ввергли.
Эра, когда многие люди из тех, кто сегодня живут в безверии и отрицании Бога, обретут, по Божьей воле, веру, стремительно приближается.
Харун Яхья
Послесловие
Имеет ли жизнь вообще смысл, и если да – то какой именно? В чем смысл жизни? Или жизнь есть просто бессмыслица, бессмысленный, никчемный процесс естественного рождения, расцветания, созревания, увядания и смерти человека, как всякого другого органического существа? Те мечты о добре и правде, о духовной значительности и осмысленности жизни, которые уже с отроческих лет волнуют нашу душу и заставляют нас думать, что мы родились не «даром», что мы призваны осуществить в мире что- то великое и решающее и тем самым осуществить и самих себя, дать творческий исход дремлющим в нас, скрытым от постороннего взора, но настойчиво требующим своего обнаружения духовным силам, образующим как бы истинное существо нашего «я», – эти мечты оправданы ли как-либо объективно, имеют ли какое-либо разумное основание, и если да – то какое? Или они просто – огоньки слепой страсти, вспыхивающие в живом существе по естественным законам его природы как стихийные влечения и томления, с помощью которых равнодушная природа совершает через наше посредство, обманывая и завлекая нас иллюзиями, свое бессмысленное, в вечном однообразии повторяющееся дело сохранения животной жизни в смене поколений? Человеческая жажда любви и счастья, слезы умиления перед красотой, – трепетная мысль о светлой радости, озаряющей и согревающей жизнь или, вернее, впервые осуществляющей подлинную жизнь, – есть ли для этого какая-либо твердая почва в бытии человека, или это – только отражение в воспаленном человеческом сознании той слепой и смутной страсти, которая владеет и насекомым, которая обманывает нас, употребляя как орудия для сохранения все той же бессмысленной прозы жизни животной и обрекая нас за краткую мечту о высшей радости и духовной полноте расплачиваться пошлостью, скукой и томительной нуждой узкого, будничного, обывательского существования? А жажда подвига, самоотверженного служения добру, жажда гибели во имя великого и светлого дела – есть ли это нечто большее и более осмысленное, чем таинственная, но бессмысленная сила, которая гонит бабочку в огонь?
Эти, как обычно говорится, «проклятые» вопросы или, вернее, этот единый вопрос «о смысле жизни» волнует и мучает в глубине души каждого человека. Человек может на время, и даже на очень долгое время, совсем забыть о нем, погрузиться с головой или в будничные интересы сегодняшнего дня, в материальные заботы о сохранении жизни, о богатстве, довольстве и земных успехах, или в какие-либо сверхличные страсти и «дела» – в политику, борьбу партий и т. п., – но жизнь уже так устроена, что совсем и навсегда отмахнуться от него не может и самый тупой, заплывший жиром или духовно спящий человек: неустранимый факт приближения смерти и неизбежных ее предвестников – старения и болезней, факт отмирания, скоропреходящего исчезновения, – погружения в невозвратное прошлое всей нашей земной жизни со всей иллюзорной значительностью ее интересов – этот факт есть для всякого человека грозное и неотвязное напоминание нерешенного, отложенного в сторону вопроса о смысле жизни. Этот вопрос – не «теоретический вопрос», не предмет праздной умственной игры; этот вопрос есть вопрос самой жизни, он так же страшен – и, собственно говоря, еще гораздо более страшен, чем при тяжкой нужде вопрос о куске хлеба для утоления голода. Поистине, это есть вопрос о хлебе, который бы напитал нас, и воде, которая утолила бы нашу жажду. Чехов описывает где-то человека, который, всю жизнь, живя будничными интересами в провинциальном городе, как все другие люди, лгал и притворялся, «играл роль» в «обществе», был занят «делами», погружен в мелкие интриги и заботы – и вдруг, неожиданно, однажды ночью, просыпается с тяжелым сердцебиением и в холодном поту. Что случилось? Случилось что-то ужасное – жизнь прошла, и жизни не было, потому что не было и нет в ней смысла!
И все-таки огромное большинство людей считает нужным отмахиваться от этого вопроса, прятаться от него и находить величайшую жизненную мудрость в такой «страусовой политике». Они называют это «принципиальным отказом» от попытки разрешить «неразрешимые метафизические вопросы», и они так умело обманывают и всех других, и самих себя, что не только для постороннего взора, но и для них самих их мука и неизбывное томление остаются незамеченными, быть может, до самого смертного часа. Этот прием воспитывания в себе и других забвения к самому важному, в конечном счете, единственно важному вопросу жизни определен, однако, не одной только «страусовой политикой», желанием закрыть глаза, чтобы не видеть страшной истины. По-видимому, умение «устраиваться в жизни», добывать жизненные блага, утверждать и расширять свою позицию в жизненной борьбе обратно пропорционально вниманию, уделяемому вопросу о «смысле жизни». А так как это умение, в силу животной природы человека и определяемого им «здравого рассудка», представляется самым важным и первым по настоятельности делом, то в его интересах и совершается это задавливание в глубокие низины бессознательности тревожного недоумения о смысле жизни. И чем спокойнее, чем более размерена и упорядочена внешняя жизнь, чем более она занята текущими земными интересами и имеет удачу в их осуществлении, тем глубже та душевная могила, в которой похоронен вопрос о смысле жизни. Поэтому мы, например, видим, что средний европеец, типичный западноевропейский «буржуа» (не в экономическом, а в духовном смысле слова) как будто совсем не интересуется более этим вопросом, и потому перестал и нуждаться в религии, которая одна только дает на него ответ. Мы, русские, отчасти по своей натуре, отчасти, вероятно, по неустроенности и неналаженности нашей внешней, гражданской, бытовой и общественной жизни, и в прежние, «благополучные» времена отличались от западных европейцев тем, что больше мучились вопросом о смысле жизни, – или более открыто мучились им, более признавались в своих мучениях. Однако теперь, оглядываясь назад, на наше сталь недавнее и столь далекое от нас прошлое, мы должны сознаться, что и мы тогда в значительной мере «заплыли жиром» и не видели – не хотели или не могли видеть – истинного лица жизни и потому и мало заботились об его разгадке.
Постараемся, прежде всего, вдуматься, что это означает, «найти смысл жизни», – точнее, чего мы собственно ищем, какой смысл мы вкладываем в самое понятие «смысла жизни» и при каких условиях мы почитали бы его осуществленным?
Под «смыслом» мы подразумеваем примерно то же, что «разумность». «Разумным» же, в относительном смысле, мы называем все целесообразное, все правильно ведущее к цели или помогающее ее осуществить. Разумно то поведение, которое согласовано с поставленной целью и ведет к ее осуществлению, разумно или осмысленно пользование средством, которое помогает нам достигнуть цели. Но все это только относительно разумно именно при условии, что сама цель бесспорно разумна или осмысленна. Мы можем назвать в относительном смысле «разумным», например, поведение человека, который умеет приспособиться к жизни, зарабатывать деньги, делать себе карьеру, – в предположении, что сам жизненный успех, богатство, высокое общественное, положение: мы; признаем бесспорными и в этом смысле «разумными» благами. Если же мы, разочаровавшись в жизни, усмотрев ее «бессмысленность», хотя бы ввиду краткости, шаткости всех этих ее благ или ввиду того, что они не дают нашей душе истинного удовлетворения, признали спорной саму цель этих стремлений, то же поведение, будучи относительно, т. е. в отношении к своей цели, разумным и осмысленным, абсолютно представится нам неразумным и бессмысленным. Так ведь это и есть в отношении преобладающего содержания обычной человеческой жизни. Мы видим, что большинство людей посвящает большую часть своих сил и времени ряду вполне целесообразных действий, что они постоянно озабочены достижением каких-то целей и правильно действуют для их достижения, т. е. по боль шей части поступают вполне «разумно». И вместе с тем, так как либо сами цели эти «бессмысленны», либо, по крайней мере, остается нерешенным и спорным вопрос об их «осмысленности», – вся человеческая жизнь принимает характер бессмысленного кружения, наподобие кружения белки в коле се, набора бессмысленных действий, которые неожиданно, вне всякого отношения к этим целям, ставимым человеком, и потому тоже совершенно бессмысленно, обрываются смертью.
Мы возвращаемся, таким образом, назад к по ставленному вопросу. Жизнь наша осмысленна, когда она служит какой-то разумной цели, содержанием которой никак не может быть просто сама эта эмпирическая жизнь. Но в чем же ее содержание, и, прежде всего, при каких условиях мы можем при знать конечную цель «разумной»?
Если разумность ее состоит не в том, что она есть средство для чего-либо иного – иначе она не была бы подлинной, конечной целью, – то она может заключаться лишь в том, что эта цель есть такая бес спорная, самодовлеющая ценность, о которой уже бессмысленно ставить вопрос: «для чего?». Чтобы быть осмысленной, наша жизнь – вопреки уверениям поклонников «жизни для жизни» и в согласии с явным требованием нашей души – должна быть служением высшему и абсолютному благу.
Раз, поставив этот вопрос, мы тотчас же должны ответить на него отрицательно. Дело в том, что мы просто не можем удовлетвориться утверждением все общей бессмысленности жизни, не можем – независимо от всего прочего – уже потому, что оно заключает в себе внутреннее логическое противоречие. А именно, оно противоречит тому простому, очевидному и именно по своей очевидности обычно не замечаемому факту, что мы понимаем и разумно утверждаем эту бессмысленность. Раз мы понимаем и разумно утверждаем ее, значит, не все на свете и не всецело бессмысленно; есть, по крайней мере, осмысленное познание – хотя бы познание одной лишь бессмысленности мирового бытия. Раз мы ясно видим нашу слепоту, значит, мы все же не совсем слепы, но в то же время и зрячи. Существо, абсолютно и всецело лишенное смысла, не могло бы сознавать свою бессмысленность. Если бы мир и жизнь были сплошным хаосом слепых, бессмысленных сил, то в них не нашлось бы существа, которое это сознавало и высказывало бы. Как утверждение «истины не существует» бессмысленно, ибо противоречиво, так как утверждающий его считает свое утверждение истиной и тем самым сразу и признает, и отрицает наличие истины, так и утверждение совершенной и всеобщей бессмысленности жизни само бессмысленно, ибо, будучи само актом разумного познания, оно в своем собственном лице являет факт, опровергающий его содержание.
Но, конечно, и этого нам мало. То, что нам нужно для обретения подлинно существенного смысла жизни, есть, как мы знаем, во-первых, бытие Бога как абсолютной основы для силы добра, разума и вечности, как ручательства их торжества над силами зла, бессмыслия и тленности и, во-вторых, возможность для меня лично, в моей слабой и краткой жизни, приобщиться к Богу и заполнить свою жизнь им. Но именно эти два желания как будто абсолютно неосуществимы, ибо содержат в себе противоречие.
Бог есть единство всеблагости с всемогуществом. В Бога мы верим, поскольку мы верим, что добро есть не только вообще сущее начало, подлинная сверхмирная реальность, но и единственная истинная реальность, обладающая поэтому полнотой всемогущества. Бессильный бог не есть Бог; и мы по торопились выше назвать найденное нами сущее добро – Богом. Не заключается ли мучающая нас бессмысленность жизни именно в том, что лучи света и добра в ней так слабы, что лишь смутно и из далека пробиваются сквозь толщу тьмы и зла, что они лишь еле мерещатся нам, а господствуют и властвуют в жизни противоположные им начала. Пусть в бытии подлинно есть Правда; но она в нем зате ряна и бессильна, пленена враждебными силами и на каждом шагу одолевается ими; мировая жизнь все-таки остается бессмысленной.
Если с существованием тонкой материи материалист согласится легко, стоит лишь показать ему результаты соответствующих научных исследований, а таких исследований в настоящее время существует много, то с существованием Бога ему согласиться значительно труднее, потому что Бог обладает целым рядом совершенно уникальных свойств. Наибольшая Его уникальность заключается, пожалуй, в том, что Бог существует вне пространства, вне времени и вне причинной зависимости от материального мира. Трудно представить? А как мы представляем себе гравитационное поле? Что это за «резинки», тянущиеся на триллионы километров, которыми каждый атом вселенной притягивается к каждому атому вселенной? Скажете эффект экранирования? Доказано, что нет. А как представить себе отталкивание одноименных электрических зарядов? Какие «рычаги» их отталкивают? А как представить себе ядерные поля, где притяжение частиц описывается очень сложны ми законами? А как действует электромагнитное поле, выталкивая проводник с электрическим током в сторону? А почему 200 000 км в сек + 200 000 км в сек = 266 000 км в сек? Скажете, специальная теория относительности? Да, теория, но вы все-таки представьте себе это наглядно или представьте себе наглядно двенадцатимерное пространство из теории супер струн, претендующей на звание самой фундаментальной физической теории. Неполно и неверно даже наше представление о протонах и электронах, которые мы представляем себе чаще всего в виде неких летающих шариков. Что же говорить о более высоких реальностях – о духах сотворенных и о Духе Вечном – о Боге?
У тех, кто верит в Бога, есть какое-то представление о Нем. Правильным оно может быть только у правильно верующих. Безбожники же считают Его плодом человеческой фантазии. Давайте же для начала создадим себе эту «фантазию», но «фантазию» не произвольную, а правильную, т.е. создадим представление о Боге именно то, которое имеют о Нем православные христиане. Для облегчения этого процесса оттолкнемся от представлений о физических полях. Мы можем представлять их себе не нагляд но, а только интуитивно-абстрактно, как некие носители законов, выраженных формулами. Попробуем аналогично представить себе и Бога. Заменим только физические формулы на те Его свойства, о которых Он нам Сам сообщил через первых людей, через Своих пророков и прозорливых святых и, на конец, лично через Свое земное Воплощение – Иисуса Христа.
Как было уже сказано, Бог существует вне времени, а значит, вечен и неизменяем. Бог существует вне пространства, но Он вездесущ, т. е. нет места, где бы не было Бога. Бог всемогущ. Он является Творцом, Первопричиной существования вселенной, которую Он сотворил из ничего. Другие свойства Бога: всеведение (всезнание, всепредвидение, всепредведение), вседовольность, троичность в Лицах (Бог-Отец, Бог- Сын и Бог-Дух Святой), абсолютная справедливость, всеблаженство, безмерная любовь к своим творениям, простота.
Откуда люди знают о Боге? Первые люди – Адам и Ева напрямую общались с Богом и передавали знания о Нем своим многочисленным потомкам.
23 ноября 1995 года газета «Нью-Йорк Тайме» опубликовала сообщение о том, что «ученые использовали некоторые специфические отрезки мужской Y -хромосомы, которая переходила от отца к сыну, и проследили ее до общего предка всех находящихся на земле мужчин». Анализ другой структуры ДНК, «которая переходит только от матери, указывает, что все люди происходят от одного общего предка – женщины».
Первый человек – Адам жил 930 лет. За это время появилось не одно поколение людей, воспринявших Перворелигию непосредственно от него. В последующие тысячелетия, когда эти знания стали по степенно утрачиваться и искажаться, Бог заявлял о Себе устами своих пророков, которые по чистоте своей жизни удостаивались Божественных откровений. Чтобы правильно понимать откровения надо изучать их. Это не развлекательное чтение. Кроме того, надо учитывать, что пророки излагали откровения на языке своего народа, своей культуры и своего времени.
Человек не может познать другого человека во всей его полноте. В данном случае дух не может познать дух. Дух Божий неизмеримо «больше» человеческого духа, а потому и познать Его человеку практически нельзя. Мы знаем о Боге лишь только то, что Он Сам являет нам Своими делами и Свои ми откровениями.
Чем подтверждаются откровения? Для получивших откровение – это вера в откровение, которое подтверждается в дальнейшем всей жизнью получивших его. Для других – это вера передающим откровение. Это исторические факты, подтверждающие предсказания прозорливцев. Это философские рассуждения и научные данные, подтверждающие как те или иные части откровения, так и само существование Высшего Разума. По мере развития науки таких подтверждений становится все больше и больше. Доказательств же, отвергающих хотя бы какие-то части откровения, не существует вообще. Псевдодоказательства, претендующие на эту роль, рано или поздно опровергаются новыми научными исследованиями и фактами.
Если мы считаем, что кроме физической материи ничего больше нет, что нет духа, свободного от материальных причин, то мы со всей необходимостью должны признать, что человек не имеет свободы воли, что нет ни добра, ни зла, ни смысла жизни, ни долга, ни ответственности. Вот как это обосновывает священник Валентин Свенцицкий в своей книге «Диалоги». «Духовник. Теперь на время я становлюсь неверующим человеком и никакого иного мира, кроме материального не признаю. Начинаю рассуждать…
Перед нами вопрос о свободе воли. Что разумеется под этим понятием? Очевидно, такое начало, действия которого не определяются какой-то причиной, а которое само определяет эти действия, являясь их первопричиной. Воля человека начинает ряд причин но обусловленных явлений, сама, оставаясь свобод ною, то есть причинно необусловленною.
Можем ли мы признать существование такого на чала? Разумеется, нет. Для нас, материалистов, понятие «свободы» – вопиющая бессмыслица, и наш разум никаких иных действий, кроме причинно обусловленных, представить себе не может. Ведь мир состоит из различных комбинаций атомов и электронов. Никакого иного бытия, кроме материально го, нет. Человек не составляет исключения. И он своеобразная комбинация тех же атомов. Человеческое тело и человеческий мозг можно разложить на определенное количество химических веществ. В смысле вещественности нет никакого различия между живым организмом и так называемой неодушевленной вещью. А мир вещественный подчинен определенным законам, из которых один из основных – закон причинности. В этом вещественном мире нет никаких бессмысленных и нелепых понятий «свободных действий». Шар катится, когда мы его толкаем. И он не может катиться без этого толчка и не может не катиться, когда этот толчок дан. И он был смешон, если бы, имея сознание, стал бы уверять, что катится по своей свободной воле и что толчок – это его свободное желание. Он не более как шар, который катится в зависимости от тех или иных толчков, будучи вещью, напрасно вообража ет себя каким-то «свободным» существом.
Все сказанное может быть заключено в следующий логически» неизбежный ряд: никакого иного бытия, кроме материального, не существует. Если это так, то и человек – только материальная частица. Если мир живет по законам причинности, то и человек, как частица вещества, живет по тем же законам. Если материальный мир не знает свободных, «беспричинных» явлений, то и воля человека не может быть свободной и сама должна быть причинно обусловленной. Итак, свободы воли не существует».
Подобным образом рассуждает Свенцицкий и о смысле жизни. В отсутствии свободы воли любые поступки лишь с трудом можно назвать имеющими смысл, ибо они в данном случае есть механическое действие автомата. При отрицании вечной жизни отрицается и цель самой жизни, ибо любая цель пресекается смертью человека.
Аналогичным образом исчезает мораль, стирается грань между добром и злом. Ведь если «один по ступает возвышенно, а другой низко, – они поступают по-разному, но как два разных автомата, у которых разные пружины, обусловливающие разные автоматические действия». Подобным образом материализмом отрицается совесть, ответственность, долг. Только религия может наполнить эти слова действительным их содержанием.
Итак, если мы признаем существование совести, долга, смысла жизни, свободы воли, мы должны непременно признать и существование Духовной Реальности, не являющейся ни физической, ни тонкой материей, ни материей вообще в привычном для нас понимании этого слова.
Солнце скрылось за горизонт, погасла вечерняя заря. Но вот исчез мрак ночи и уже занимается заря утренняя… Человек угас и сошел во мрак могилы. Но только неверие видит один разлагающийся труп и землю, тяжело падающую на гробовую крышку, под которой скрыта добыча персти,– вера и надежда предвидят светлую зарю новой славной жизни после мрака смерти. Неверие, допускающее только то, что видит, издевается над этими мечтами и призраками. Так некогда насмехались над Колумбом его современники, видя в нем пустого мечтателя, забравшего себе в голову мысль о какой-то не открытой, еще неведомой стране. И что же? Фантазии мечтателя осуществились, а так называемые здравомыслящие люди на этот раз, против ожидания, ошиблись.
Да, мысли о бессмертии, о будущей жизни, действительно, кажутся призраками и грезами людям, все помышления и стремления которых поглощены будничной жизнью, заняты ее опьяняющими впечатлениями, не дающими одуматься и образумиться. Под влиянием этого несмолкающего, развлекающего шума жизни люди бродят точно во сне или в чаду, принимая призраки за действительность и мечты за истину. Пробуждающий и отрезвляющий голос веры обращается к ним с кротким увещеванием: «Любите настоящее, но ищите лучшего!».
«Каждую секунду умирает один из людей; каждый удар часового маятника должен напоминать нам, что в эту секунду умер человек. Едва секундная стрелка на часах успевает обежать свой круг, как шестидесяти человек уже не стало в мире. И если бы не признавать бессмертия души и вечности, то несправедливо ли было бы всю временную жизнь человека считать только непрерывной смертью, которая рано или поздно, перевесив силу рождения, поглотит все человечество и всякую жизнь в мире? И было бы последним словом человека на земле его самоотрицание.
«Я жил и мыслил, я чувствовал и действовал: но все это – ничто, потому что я умру и буду ничто». Горькие слова, которые придавали бы самый мрачный и безотрадный вид всей нашей жизни! Такое самоотрицание ставило нашу духовную жизнь даже ниже телесной, потому что и наше тело по смерти не уничтожается, а только разлагается и смешивается с другими элементами земли. Но мы верим в бессмертие и загробную жизнь. С точки зрения этой веры, что такое вся наша временная жизнь, как не прерывающееся ни на секунду откровение вечности?
Не тот ли конец ожидает весь мир, что вечность поглотит нашу земную жизнь и само время, уничтожит смерть и раскроется перед человечеством во всей своей полноте и беспредельности? Так действительно и будет».
Человек, ты непременно бессмертен, хотя бы ты о том не думал, хотя бы и не хотел того! Берегись забывать о своем бессмертии, чтобы это забвение не сделалось смертоносной отравой для земной жизни твоей и чтобы забытое тобой бессмертие не убило тебя навеки, если оно тебе, не ожидающему его и не готовому к нему, внезапно явится. Не говори отчаянно: Завтра умрем (1Кор. 15:32), – чтобы тем необузданнее устремляться за наслаждениями смертной жизни. Говори с надеждой и страхом: «Утром умрем на земле и родимся или на небесах, или в аде». Итак, надобно поспешать, надобно подвизаться, чтобы питаться и укреплять в себе начало к небесному, а не к адскому рождению».
«Как бы долго ни жила душа – хотя бы 80 миллионов лет – если ей суждено, наконец, погибнуть, этот срок будет только отсрочкой казни висельника», – говорит математик Гаусс.
Вопрос о конечной цели земного бытия – это первый и главный вопрос всей нашей жизни. Если мы не в состоянии отыскать для себя высшую цель существования, которая всегда и повсюду светила бы нам путеводной звездой или как попутный ветер двигала бы нас к пристани,– если мы не можем отыскать эту цель, то нам остается одна участь – носиться на судне разбитом, без руля и без паруса, по бурному и безбрежному морю, до тех пор, пока все мы, один за другим, погибнем в его волнах.
Едва ли стоит говорить о тех людях, которые столь «умны в своих глазах», что боятся даже произнести слово «бессмертие» как «не созвучное эпохе», как «пережиток суеверия». Мы знаем, с каким упорством люди часто отказывались и отказываются признать очевидные для всех истины. Очень полезно иногда усомниться в своих взглядах и пересмотреть их в свете Священного Писания, отбросить без всякого милосердия все то, что ложно, и принять то, что истинно.
Мы убеждены, что отрицание бессмертия души и существования загробной жизни основано не на выводах разума, не на достижениях и открытиях науки и знания, а на инертности всего умственно го склада отрицателей, на их духовном невежестве. Люди отрицают предложенную им истину, чтобы успокоить свою совесть, оправдать свои поступки; отрицают – «по лукавству человеков, по хитрому искусству обольщения»… Но такой, например, ум, как Стюарт Милль, отдавшийся кропотливым размышлениям о столь высоком предмете, должен был признаться, что у науки нет ни одного положительного доказательства против бессмертия души.
Что страшнее для разумного существа, чем полное уничтожение? Представление о полном личном уничтожении так сильно противоречит всей нашей натуре, что мы совершенно не способны объять это понятие со всеми его ближайшими последствиями. А последствия эти лучшие мыслители суммировали так:
если нет бессмертия, тогда нет никакой возможности объяснить себе эту тягу нашей души к беспредельному;
если нет бессмертия, устои нравственности лишаются прочной основы и неизбежно рухнут, ибо подлинно нравственная жизнь неразрывно связана с идеей бессмертия;
если нет бессмертия, тогда всякая общественная моральная жизнь оказалась бы пустой утопией, лабиринтом одних лишь несообразностей и противоречий;
если нет бессмертия, тогда отсутствие совершенного порядка и абсолютной справедливости в этом мире не убеждали бы нас в том, что вместе с телесной смертью не кончается жизнь разумного существа и что каждому «воздается по делам его». Избежав суда людского, мы не уйдем от Божьего суда.
Но душа бессмертна! Наша телесная смерть – только перемена одежды души: умирая, мы снимаем только платье.
Но душа бессмертна! Дух не умирает, он не разлагается, а поэтому и не может умереть. Прав был один ученый, сказав: «Без «нематериальных» сил мир не мог бы ни возникнуть, ни явить себя во всем раскрытии. Без души немыслим человек, как высшее, разумное существо в природе, а душа, как духовное начало, немыслима вне бессмертия».
Жива будет душа моя! (Пс. 118:175).
А.В.Фомин, Доказательства существования Бога
